Самарканд: величие и легенды

Невозможно представить Узбекистан без Самарканда — столицы империи Тамерлана. Именно здесь собраны все те памятники, которые мы ассоциируем с этой страной. И это тот случай, когда без гида ты лишаешься большей части впечатлений. Я пыталась заранее собрать информацию, но все медресе и мечети сливались в одно пестрое пятно — пока мы не посмотрели их вживую.

В Самарканде мы провели два дня и увидели два совершенно разных города: залитый солнцем, с толпами местных туристов в воскресенье — и совершенно пустой в дождливый понедельник. Пожалуй, самыми яркими воспоминаниями стали некрополь Шахи-Зинда, ковровая фабрика и история про то, как я искала давно потерянных родственников.

Экспресс «Афрасиаб» отправился из Ташкента в половине восьмого утра и через два часа был в Самарканде. Гид Одил, с которым я договорилась заранее, встретил нас на вокзале и отвез в гостиницу забросить вещи. По пути он рассказал, что последние пару дней в городе был новый президент, который, в том числе, открыл трамвайную линию. Из-за его визита в пятницу и субботу все достопримечательности были закрыты, так что мы приехали очень вовремя. Правда, и другим туристам пришлось отложить осмотр памятников на воскресенье, поэтому очереди повсюду были такими, что сам наш гид немного опешил.

Мы начали экскурсию с мавзолея эмира Тимура (амира Темура в узбекском варианте), известного в русских летописях как Тамерлан.

Хотя Одил знал более короткий путь к усыпальнице, нам это не помогло — вход в нее из внутренней галереи все равно был через одну дверь, куда ломилась толпа. Из-за этого люди, которые уже находились в склепе, не могли выйти обратно. Нас раздавили бы еще до того, как мы попали бы внутрь, поэтому мы решили вернуться сюда вечером, а пока отправились на Регистан.

«Песчаная площадь», которая есть в большинстве древних узбекских городов, впечатляет масштабом. Здесь тоже оказалось много туристов, они штурмовали кассу (серая будка справа внизу), но дальше поток людей рассредоточился.

Самое старое здание из ансамбля Регистана — медресе Улугбека, внука Тимура. Годы  его правления — это просвещенный век Самарканда, при нем город стал одним из мировых центров науки и искусств. Сам Улугбек увлекался астрономией и построил недалеко от города гигантскую обсерваторию. После многолетних наблюдений, он составил карты звездного неба, которые еще два столетия оставались самыми точными в мире, а также вычислил угол наклона земной оси и продолжительность светового года. По его подсчетам, она составила 365 дней 6 часов 10 минут 8 секунд — Улугбек ошибся меньше чем на минуту, неплохо для XV века.

Сегодня на территории медресе много художественных мастерских и лавок с сувенирами. А одно крыло расположенной в глубине мечети посвящено астрономическим открытиям Улугбека. Кстати, внук Тимура правил 40 лет, а погиб от рук людей, которых подослал его собственный сын.

А вот так медресе выглядело в начале XX века. В 1932 году по проекту архитектора В. Шухова власти провели уникальную операцию, чтобы выправить заваливающийся набок северный минарет. Позже, в 1960-е годы, выпрямили и южный.

Два других здания на площади построены в XVII веке. Это медресе Тилля-Кари с пятничной мечетью и медресе Шердор.

Последнее зеркально отражает более раннее медресе Улугбека и построено на месте бывшей ханаки (обители для суфиев) того же периода. На его портале полульвы-полутигры, на спинах которых поднимается солнце, охотятся за ланями. Само название «Шердор», которое медресе получило со временем, означает «здание со львами». Внятного ответа, как изображения животных и лицо человека попали на фасад исламского учебного заведения, так никто и не смог дать. По одной из версий, эти сценки символизируют стремление овладеть знаниями.

Во внутреннем дворе Шердора два этажа келий, расположенных по периметру здания. Традиционно в теплое время года занятия проходили во дворе, а в холодное — в классах, которые находятся в башнях по углам медресе. В них достаточно света в любое время дня и хорошая вентиляция, а толстые стены, нагретые за лето, долго сохраняют тепло. Также у каждого ученика была специальная подставка с углями, над которой он сидел — так ноги оставалось в тепле и в самые холодные месяцы.

Сейчас и кельи, и классные комнаты отданы под сувенирные лавки. В одной из них нам показали, как был организован учебный процесс, и дали примерить три разных старинных паранджи. Традиционная узбекская паранджа сделана из конского волоса и дополнена расшитым покрывалом, по декору которого можно было определить возраст женщины, ее социальный статус, семейное положение и количество детей. Туркменская паранджа делалась из металлических монет и, по словам, владелицы лавки, в жаркую погоду могла обжигать кожу. Третья, таджикская, с птичками, немного смахивает на бурку.

Маша опробовала все три паранджи и говорит, что последняя самая удобная. Первая ей не понравилась из-за того, что халат очень тяжелый, а конский волос довольно пыльный, в нем тяжело дышать (из-за этого женщины часто болели). Металлическая же паранджа неприятно бьет по лицу.

А это традиционная паранджа на жительнице Самарканда начала XX века:

Строить центральное медресе на Регистане начал тот же эмир, что возвел Шердор — Ялангтуш бий Бахадур. На этом месте прежде находился караван-сарай, но он пришел в упадок, так как Самарканд уже утратил значение как торговый центр и вошел в состав Бухарского ханства. В отличие от двух других медресе, где мечети предназначены для учащихся, мечеть Тилля-Кари выполняет функцию пятничной, соборной. Внутри помещение относительно небольшое, но вместимость мечети оценивается также по прилегающему двору, а он у Тилля-Кари огромный.

Однако поражает она не размером, а отделкой золотом. «Позолоченная» — именно так переводится ее название. Ни одна фотография не передает игру света на стенах и потолке, расписанных в технике «кундаль». В жизни мечеть внутри словно горит теплым светом.

В боковой галерее мечети находится музей реставрации Регистана. Здесь много старых фотографий, на которых видно здания площади до реставрации, а еще можно посмотреть, как делают наборную мозаику, которая украшает медресе — мне эта трудоемкая работа знакома еще по Марокко.

Для сравнения — вот таким мы увидели Регистан на следующий день, когда приехали сюда самостоятельно.

Но вернемся к экскурсии. Дальше мы отправились к той самой обсерватории, которую построил Улугбек. В свое время это было огромное здание. Сохранилась подземная часть гигантского секстанта радиусом 40 метров, а ведь была еще надземная — высотой 30 метров!

На двух мраморных рельсах секстанта нанесены значения, свет попадает на них через отверстие в крыше обсерватории. Чтобы увидеть, на какую именно цифру упал луч, нужно спустить по идущим вдоль рельсов ступеням. Чем больше радиус секстанта, тем точнее его показания — у других аналогичных обсерваторий радиус составлял до семи метров. Макеты обсерватории Улугбека можно посмотреть в маленьком музейчике, расположенном напротив.

А дальше нас ждал самый красивый комплекс Самарканда — некрополь Шахи-Зинда. Как и везде в тот день, там было множество туристов, и я просто мечтала вернуться туда на следующий день, но из-за дождя эти планы не сбылись.

Видите лестницу, которая ведет к некрополю? На пути туда и обратно посчитайте количество ступенек и посмотрите, сойдется ли оно.

В отделке комплекса встречаются и поливная резная терракота, и расписная майолика, и наборная мозаика. Ни один другой памятник Самарканда не сравнится с некрополем по своему декору. Среди десятка синих и голубых усыпальниц одни из самых красивых принадлежат сестре и племяннице Тимура. В дальней части комплекса находится мавзолей его жены, от остальных построек он отличается фиолетовым цветом.

Еще одна игра — отыскать среди переплетений изощренных узоров метку, автограф создателей каждого мавзолея.

В некоторых склепах отделка совсем не сохранилась, в других ее удалось восстановить и есть на что посмотреть. Это, например, расписанный по ганчу купол усыпальницы сестры Тимура.

Однако самой известной могилой считается мавзолей Кусама ибн Аббаса, двоюродного брата пророка Мухаммеда, одного из его ближайших сподвижников и первых проповедников ислама. Именно он известен как Шахи-Зинда — «Живой царь». Кусам ибн Аббас пришел на эти земли в VII веке, чтобы обратить неверных в ислам, и провел десятки сражений. По одной из легенд, язычники напали на него и отрубили голову, однако он взял ее в руки и скрылся, и больше никто не мог его найти. На самом деле, неизвестно, действительно ли Кусам ибн Аббас погиб в Самарканде или умер своей смертью, или вообще скончался в Мевре.

Мавзолей ибн Аббаса состоит из нескольких помещений. Сама усыпальница с символическим надгробием-пирамидой отделена резной деревянной решеткой от малой мечети — зиаратханы, где нараспев читает молитвы имам. К ней примыкает более поздняя мечеть побольше. Желающих поклониться «Живому царю» и получить благословение в этом святом месте много, людей запускают ровно столько, сколько помещается на лавках вдоль стен. Дверь в зиаратхану относится к XIV веку, еще более сложной резьбой отличается дверь в сам комплекс, она сделана в 1404 году и когда-то была украшена слоновой костью.

Дальше нас ждало еще одно место, овеянное легендами — мечеть Биби Ханум. После возвращения из похода на Индию Тимур велел возвести грандиозный храм, который был бы самым большим в мусульманском мире. Но новые походы увлекли полководца и контролировать строительство лично он уже не мог. Всего за пять лет, к возвращению правителя, мечеть закончили. Однако то ли технологии того времени не подходили для столь масштабного проекта, то ли руководители стройки приворовывали, то ли сроки были слишком сжатыми, но довольно скоро гигантская мечеть стала разрушаться.

Мы уже порядком выдохлись, но надо еще вернуться в мавзолей Гур-Эмир. В это время там практически  не осталось туристов, а в склепе мы даже оказались одни.

Вообще этот мавзолей Тимур построил вовсе не для себя. Он рассчитывал, что его самого похоронят в родном Шахрисабзе, там же, где и старшего сына Джахангира, скончавшегося от болезни в 20 лет. Полководец хотел сделать своим наследником Мухаммеда Султана — сына Джахангира и своего любимого внука, но он внезапно умер в 27 лет. Вот для него-то Тамерлан и возвел мавзолей на месте религиозного комплекса, который незадолго до этого заложил молодой тимурид.

Внутри склепа, богато украшенного золотом, находятся могилы Тимура, его сыновей и внуков. Похоронить  великого эмира все-таки пришлось здесь, а не в Шахрисабзе, чтобы не допустить смуты. Надгробие украшает плита из нефрита, на которой, по преданию, написано предостережение тем, кто рискнет потревожить покой жестокого правителя. На самом деле, на камне изложена родословная Тимура, но куда же без легенд. Они гласят, что когда плиту вывез иранский шах, произошло разрушительное землетрясение и другие несчастья, а через день после того, как советские ученые вскрыли могилу Тамерлана, началась Великая Отечественная война.

Так как пост и так получился длинным, советы по Самарканду дам в одном из следующих. А пока неожиданные новости из Узбекистана. Новый президент Шавкат Мирзиеев разрешил свободно продавать и покупать валюту по рыночному курсу, после чего ЦБ девальвировал сум почти в два раза. Страна меняется на глазах. Такие дела.

0